Ноги сами принесли меня к виселице в конце площади, где мальчишки бросают камни в повешенного. Рядом стоит табличка с надписью: «Так будет с каждым разбойником». По идее, с наступлением темноты городские ворота должны закрываться, а значит, я здесь заперт до утра, и нужно придумать, как переночевать, желательно не под мостом, и не влипнуть в неприятности.

Окончательно стемнело. Мне повезло: когда воровал одежду, в кармане штанов оказалось три медяка. Один я потратил на похлебку, осталось два. Взгляд снова и снова возвращается к факелам возле трактира. Хоть братья-крестьяне и накормили меня сыром, я все равно безумно голоден. Пойду узнаю, в ходу ли здесь деньги Дъорна, если повезет, куплю себе пожрать. Если не повезет, попытаюсь расплатиться запонкой, они у Владыки точно золотые.

Распахиваю дверь, и в нос бьет настоявшийся дух пота, кислятины и жареного мяса. Когда иду к стойке, никто не обращает на меня внимания. Отмечаю, что из десяти столиков свободны два. Народ изрядно поддал и гудит. Среди гостей нет ни одной женщины, и официантки тут не работают: посетители сами приходят за едой и бормотухой. Пристраиваюсь в хвост очереди из пяти мужиков.

Спереди стоят два матерых бородача и лысый амбал и увлеченно спорят. Здоровяк ударяет кулаком по столу:

— Да смердом буду, там не разбойники! Там свихнувшийся маг, потому стражу на уши и подняли. И ловцов иноземных выписали со зверями ихними.

— Брешешь! А на площади кто в петле болтается? А?

— Копыто врать не будет, — примирительно гудит лысый. — На них напал один маг. И такой, — Он делает зверскую морду. — Как мертвец. Он один весь отряд и положил, Копыто последним шел, еле ноги унес. Больше ловцов надо, а то там ходить совсем опасно.

Навостряю уши, параллельно думая над тем, что я одет как богач, вон и соседи на меня косятся с подозрением — нужно придумать причину, которая вынудила меня зайти в трактир. Один из позади стоящих резко разворачивается:

— А ты что думаешь, щенок?

Потасовка не входит в мои планы, потому я сразу перехожу к делу, сочиняя на ходу:

— Разбойники, конечно! И не думаю, а знаю. Все забрали, — говорю с придыханием. — Коня отняли, деньги — все, что были. — Мужики расступаются, пропуская меня к стойке, я кладу две монеты. — Все, что осталось. Три часа по лесу драпал, еле успел сюда вот. Этого хватит, чтоб перекусить? Уж очень есть хочется.

Неприязнь на лицах мужиков сменяется сочувствием. Трактирщик — Танадор, 33 года, человек — разглядывает одну монету, потом вторую.

— Дъйорны. Могу поменять один к пяти.

— А чего так дешево? — наобум брякаю я — для пущей убедительности, полагая, что в таком заведении по выгодному курсу валюту не обменяют.

— Не нравится, жди до утра. — Трактирщик кладет монеты на стойку.

— Что вы, меня все устраивает. Сколько нужно, чтобы купить порцию жареного мяса с лепешкой? — говорю я и только сейчас обращаю внимание на средневековую ориентировку, прикрепленную к деревянной подставке: лист, больше похожий на холст, где крупными буквами написано: «Разыскиваются опасные преступники. Награда за голову 1000». И — портреты Даны и Рио. Дану я, может и не узнал бы, но Рио… Да тут в принципе нет азиатов! Как он с таким лицом выжил?!

— Эй, ты чего? — толкает меня в бок лысый амбал.

Решаю блефовать до конца, тычу пальцем в ориентировку:

— А эти в каких лесах? Вы за них говорили?

— Нет, тут много всяких. Мы говорили за южные торфяники, там самая жуть.

— Щегол, так ты жрать вообще будешь? Три монеты с тебя. — Хлопает в ладоши трактирщик, одновременно с ним говорит амбал:

— А чо как в штаны наклал? Узнал их? — Он кивает на листок ориентировки.

— Да, буду есть, спасибо! — говорю трактирщику и обращаюсь к амбалу: — Узнал вот этого. — растягиваю глаза, делая их узкими. — Рожа небывалая, круглая и плоская, вечно щурится… Когда его толпа моих людей била, он в стороне стоял. Сразу видно: главарь.

— Где? — Амбал бьет кулаком по доске. — Где видел?

Видимо, здоровяк в мечтах уже собирает команду и отправляется прочесывать лес.

Вспоминаю карту, которая прилагалась к артефакту, и называю дорогу, ведущую из Дъорна в Адарию, и у мужиков загораются глаза.

Трактирщик приносит жареное мясо, спорщики забирают его и уходят за свой стол, где ждут еще двое. Амбал толкает меня кружкой пива в спину:

— Идем к нам, расскажешь.

Киваю ему, но остаюсь на месте. Эх, Рио и Дана, как же вас угораздило податься в разбойники? И где теперь вас искать?

Дождавшись свою порцию, обращаюсь к трактирщику:

— Уважаемый, а хватит ли семи монет, чтобы переночевать честному путнику?

На мгновение зависнув, трактирщик кивает, сгребая оставшиеся монеты. А я думаю о том, что нужно перекусить, отоспаться и с рассветом выдвигаться на юг, туда, куда все идти боятся. Больше чем уверен, что Рио с Даной там. Рио изобретателен, наверняка он сделал так, чтобы все верили в чудовище, а не в разбойников, и боялись.

Уж Рио точно объяснит, что здесь происходит. Вместе мы разработаем план, как выживать во враждебном мире, и подумаем, где искать наших и как им помочь.

Глава 3. Безумец

Глава 3. Безумец

По моим подсчетам, к торфяникам, где коварные разбойники атакуют чаще всего, километров двадцать-тридцать, если все пойдет гладко, доберусь туда до темноты. Это самый близкий путь из Мэла во второй по величине город Адарии, Танбруг, и несмотря на опасность, смельчаки все равно предпочитают не тратить время, а ездить по прямой дороге.

Идти навстречу опасности голым и босым непредусмотрительно — с одной из золотых запонок Владыки пришлось расстаться. На вырученные деньги я худо-бедно экипировался: сменил одежду богача на холщовые брюки, рубаху и теплый плащ — на случай, если не найду банду Рио и Даны, и придется заночевать в лесу. На лошадь не хватило, ждать «попутку» долго, и я решил не терять времени, отправляться пешком.

Серьезное оружие брать не стал (простенький охотничий нож не в счет), ведь мой бесконтактный бой гораздо эффективнее любого меча. К тому же руки чесались проверить новые умения, ведь теперь у меня самые настоящие энергетические руки-крюки, я могу карабкаться по отвесным скалам. Реально ли применять энергетические зацепы в бою? Как они сработают на живых существах?

Широкая дорога с раздолбанными колеями распадается на две поменьше и тропинку для пеших. Сворачиваю на нее, так безопаснее: чем меньше я пересекаюсь с местными, тем лучше. Все равно дальше, где начинается ущелье, все они снова сойдутся в одну.

Около часа я перемежаю быстрый шаг и бег, путешествие спокойное и благостное, я даже получаю удовольствие от созерцания: стволы-кусты-цветы — своего рода медитация. Слышу, как кто-то ломится в шиповнике, замираю, готовый принять бой. Руки печет от циркулирующей энергии. Треск веток все ближе, и вот из кустов на тропинку выбегает здоровенный заяц. Не успев сориентироваться, делаю движение рукой, будто бы толкая вперед невидимый шар, и из ладони вырывается золотая цепь с крюками на конце, настигает зайца.

Есть шашлык…

Но заяц буквально взрывается кровавыми ошметками. Не рассчитал силу, черт!

Из кустов высовывается волчья морда, серый косится на меня, готового ударить, на зайца и предусмотрительно ретируется. Подхожу к добыче, но ее знатно растарантинило, осталась голова, кучка фарша и задние лапки.

На Острове у меня практически не было времени на кач, потому сейчас стараюсь не упускать ни минуты и, пока иду, учусь управляться с новым умением. Местную фауну не истребляю, тренируюсь на стволах.

Примерно через час мне удается создавать цепи разной длины, толщины и интенсивности. С одним крюком-гарпуном, двумя и тремя крючьями на конце. Как и раньше, эффект зависит от визуализации мыслей. Наполовину исчерпав ресурс Ядра, заставляю себя прекратить.

Заболоченная равнина сменяется холмами, на пригорки я поднимаюсь шагом, а вниз сбегаю. На небольшом плато, откуда открывается хороший обзор, останавливаюсь, чтобы осмотреться. И вдруг издалека доносится пронзительный крик и то ли обрывается, то ли его уносит порывом ветра. Навостряю уши, вглядываюсь вперед, но вижу лишь ковер леса…